Европейский суд по правам человека недоступен для россиян

Часть 1. Объективные данные

Известна ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ возможность защиты прав граждан России в Европейском Суде по правам человека.При систематических и грубых нарушениях прав граждан в судебной системе России эту защиту, если бы она была реальной, доступной для граждан, невозможно переоценить.
В действительности ДОСТУП гражданам России В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД в Страсбурге НАДЕЖНО ПЕРЕКРЫТ – за несколько лет участия России в Совете Европы до Европейского Суда допущены единицы жалоб, отобранные неизвестными лицами по неизвестным признакам.

Тот факт, что доступ гражданам России к судебной защите в Европейском Суде по правам человека действительно надежно перекрыт, подтверждается объективными данными – он очевиден из анализа опубликованной статистики Европейского Суда.
Ниже приведены результаты анализа, проведенного на основании обзора, опубликованного Европейским Судом за 2002 год и предыдущие годы.
В анализе использованы опубликованные данные за 1999-2002 годы (более ранние данные не относятся к России, присоединившейся к Конвенции только в мае 1998 года).
Европейский Суд выносит определения (decisions) и решения (judgments).

Прежде всего, очевидно резкое возрастание активности Европейского Суда после его реорганизации в 1998 году:- за все время существования Европейского Суда с 1955 года и по 1998 год включительно было вынесено 837 решений (judgments);
— за три года после реорганизации вынесено 2605 решений (причем в 2000 году вынесено 695 решений, в 2001 году – 888 решений, а в 2002 году – 844 решения).
Теперь за один год Европейский Суд успевает рассмотреть больше жалоб (и вынести по ним решения, количество которых приближается к 1000 в год), чем за предыдущие двадцать с лишним лет, вместе взятых.

Таким образом, судебная защита прав граждан стран – участниц Совета Европы (КРОМЕ РОССИИ) усилилась в Европейском Суде в несколько раз.
На этом фоне ОТСУТСТВИЕ какой-либо ЗАЩИТЫ прав граждан России в Европейском Суде НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ОБЪЯСНЕНО ПАССИВНОСТЬЮ самого Европейского Суда — Европейский Суд активен как никогда.

Даже в странах с отлаженной, признанной судебной системой, Европейский Суд обнаружил нарушения прав человека.
Результат работы Европейского Суда в 2001 году:
— в Великобритании, стране с устоявшейся и признанной демократией, отлаженной судебной системой, выявлено 33 случая, заслуживающего рассмотрения в Европейском Суде, в 19 случаях Европейским судом признаны нарушения, в 2 случаях государство добровольно признало нарушения и урегулировало спор и еще в 1 случае по жалобе присуждена справедливая компенсация;
— во Франции, также стране с устоявшейся и признанной демократией, отлаженной судебной системой, выявлено 45 случаев, заслуживающих рассмотрения в Европейском Суде, в 32 случаях Европейским судом признаны нарушения и еще в 10 случаях государство добровольно признало нарушения и урегулировало спор;
— в менее устоявшихся обществах с более импульсивным населением (Италия и Турция) Европейский Суд логично выявил еще большее количество нарушений прав граждан (413 и 229 соответственно);
— даже в Люксембурге, который скорее можно отнести к первой группе стран и население которого в 500 РАЗ МЕНЬШЕ населения России, Европейский Суд выявил два нарушения прав граждан судебной системой этой крошечной демократической страны.

Результат работы Европейского Суда в 2002 году:
— в Великобритании выявлено 40 случаев, заслуживающих рассмотрения в Европейском Суде, в 30 случаях Европейским судом признаны нарушения, а еще в 6 случаях государство добровольно признало нарушения и урегулировало спор;
— во Франции выявлено 75 случаев, заслуживающих рассмотрения в Европейском Суде, в 61 случае Европейским судом признаны нарушения и еще в 6 случаях государство добровольно признало нарушения и урегулировало спор;
— в менее устоявшихся обществах с более импульсивным населением (Италия и Турция) Европейский Суд снова выявил большее количество нарушений прав граждан (391 и 105 соответственно);
— Люксембург под угрозой нового официального признания нарушения предпочел решить дело мировым соглашением.

При таких обстоятельствах ПОЛНАЯ НЕПОРОЧНОСТЬ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ РОССИИ, якобы установленная в 2001 году Европейским Судом («ни одного нарушения»), и с двумя решениями на всю нашу судебную систему в 2002 году («два нарушения») ничего кроме крайнего удивления вызвать не может.

Наши средства массовой информации переполнены описанием нелепых, явно незаконных, даже фантастических решений российских судов, а статистика Европейского Суда ставит нашу судебную систему в пример всем странам Европы.

Следующее сравнение частично объясняет предыдущие абсурдные результаты – за 1999, 2000, 2001 и 2002 годы от граждан России получено соответственно 1790, 1970, 4239, 4006 жалоб, от Великобритании — 1028, 1467, 1176, 1468 жалоб, и Италии — 3645, 5127, 7500, 1304 жалобы, из которых ПРИЗНАНЫ ПРИЕМЛЕМЫМИ от Великобритании — 32, 32, 34, 25 жалоб, от Италии — 423, 486, 341, 132 жалобы, а от России ВСЕГО 0 (ноль), 0 (ноль), 2, 12 жалоб.
Жалобы из России ПО КАКОЙ-ТО ПРИЧИНЕ, ИЗБИРАТЕЛЬНО, не допускаются до Европейского Суда.

Относительный допуск жалоб до Европейского Суда, поданных гражданами Турции : Италии : Великобритании : Франции : России (нормированный к Турции) = 100% : 77% : 23% : 22% : 1% !!!
Допуск для жителей Турции В СТО РАЗ ВЫШЕ, чем для россиян.

В 2003 году по жалобам на Россию вынесено 5 решений, в 2004 (наиболее активном) году – 15 решений (как в отношении маленькой Бельгии, из которой подано жалоб в 17 раз меньше.

С учетом фактического блокирования допуска жалоб из России, обстоятельства и причины НЕОЖИДАННЫХ ЕДИНИЧНЫХ ИСКЛЮЧЕНИЙ из этой блокады для отдельных подателей жалоб (произошедшие в условиях искусственного дефицита) заслуживает специального внимания.
В частности, в сложившейся обстановке «пропуском» в Европейский Суд могли стать, ПО УСМОТРЕНИЮ НЕИЗВЕСТНЫХ ЛИЦ, политические или материальные аргументы, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ ДРУГИМИ НЕИЗВЕСТНЫМИ ЛИЦАМИ ИЛИ ГРУППАМИ ЛИЦ, вместо объявленных принципов правосудия и защиты прав человека.
Для общественности, по-видимому, будет интересно ознакомиться с профессиональным анализом всех обстоятельств, на основании которых НЕСКОЛЬКО ИЗБРАННЫХ ЖАЛОБ появились на финишной черте Европейского Суда, включающим их сравнительный анализ с отклоненными жалобами россиян:
— в чем конкретно состояли неотразимые преимущества выделенных единичных жалоб по сравнению с отклоненными;
— кто именно выделил эти жалобы для представления судьям.

Впечатляющие данные об относительном допуске жалоб до Европейского Суда (о блокировании доступа россиян к Суду) «при прочих равных условиях» носят вызывающий характер.
На самом деле, «равных условий» не существует, на самом деле положение еще в несколько раз хуже для граждан России.

При беглом взгляде кажется низким и тот процент допуска, который имеет, например, Великобритания – менее 2,5%.

Следует иметь в виду совершенно различную природу жалоб из современной России и из Великобритании.

Жалобы из стран с устоявшейся судебной системой основаны на мелких огрехах, мелких ошибках национальных судов. По этой причине жалобы, даже подготовленные квалифицированными западными юристами, находятся на грани приемлемости, вероятность довести жалобу до суда объективно низка – в развитых демократиях почти не происходит нарушения прав граждан в судах, а нарушения другими субъектами правоотношений пресекаются судами.

С другой стороны, жалобы из России, как правило, ОСНОВАНЫ НА ГРУБЫХ НАРУШЕНИЯХ ПРАВ ГРАЖДАН САМИМИ РОССИЙСКИМИ СУДАМИ (незаконный отказ в доступе к суду, фальсификация документов, заведомо незаконное решение и т.п.), поэтому отказ в принятии такой жалобы объективно маловероятен — доля приемлемых жалоб из России должна быть в несколько раз выше, чем из других стран – при условии, что к жалобам в Суде было бы установлено одинаковое отношение.

Ситуация перевернута с ног на голову – при массовом и грубом нарушении законов российскими судами Россия представлена в Европейском Суде образцовой страной с идеальной судебной системой.

ПРИМЕРЫ (граждане Великобритании):
UK_1. Жалоба против Великобритании № 50034/99 (дело Obasa v. the United Kingdom) основано на «неразумном сроке» судебного разбирательства.
Жалоба не только была принята Европейским Судом, но и удовлетворена.
За «неразумный срок» Суд единогласно признал нарушение статьи 6 § 1 Конвенции и обязал Великобританию выплатить подательнице жалобы 5000 евро в счет компенсации морального вреда и еще 5000 евро в счет компенсации расходов по обращению в Суд.
Несомненно, что на каждый «неразумный срок», случившийся в судебной системе Великобритании, наша судебная система могла бы выставить тысячи своих «неразумных сроков», однако Европейский Суд такие жалобы из России по каким-то причинам не принимает, по каким-то признакам допущена до Суда и рассмотрена единственная жалоба (вдовы генерала Рохлина).

UK_2. Жалоба против Великобритании № 39482/98 (дело Dowsett v. the United Kingdom) основано на том, что осужденному, «заказавшему» своего партнера по бизнесу, убитого наемниками, при дальнейшем обжаловании не дали ознакомиться с документом № 580 из материалов следствия. Представитель правительства Великобритании заявлял, что закрытый материал мог быть исследован апелляционным судом, а Европейский суд посчитал, что без участия защиты этого было бы недостаточно.
Итог тот же: жалоба не только была принята Европейским Судом, но и удовлетворена.
Суд напомнил Великобритании, что материал, необходимый защите, должен быть представлен судье в то время, когда он послужит наиболее эффективно защите прав обвиняемого.
За то, что «суд не был справедливым», Европейский Суд единогласно признал нарушение статьи 6 § 1 Конвенции и обязал Великобританию выплатить подателю жалобы 15500 евро в счет компенсации расходов по обращению в Суд.
Следуя общепризнанному принципу «никто не должен извечь выгоду из своего правонарушения», Суд решил, что само по себе признание нарушения Конвенции является достаточной компенсацией морального вреда для подателя жалобы (осужденного к пожизненному заключению).

Несомненно, что случаев «закрытых доказательств» в нашей судебной системе уж никак не меньше, чем в Великобритании.

Нашим бы гражданам их проблемы!

ДЛЯ СРАВНЕНИЯ (по гражданам России):
Рос_1. Гражданка обратилась в суд г. Москвы по месту своего жительства с исковым заявлением к судье о защите чести и достоинства.
Председатель суда возвратила иск без рассмотрения и без вынесения какого-либо судебного акта. Это обычная практика в наших «независимых» судах, ничем не стесненных в своих действиях.
Поскольку процессуальный закон не допускает обжаловать письмо председателя суда в кассационной или надзорной инстанции, внутренние средства защиты для гражданки оказались исчерпанными – ее просто не допустили до суда.
Гражданка обратилась в Европейский Суд.
Жалоба была подана правильно, ее зарегистрировали под № 56502/00, но отказали в рассмотрении по существу.
В определении (decision) комитета из трех судей причина отказа не была указана.

Рос_2. В отношении гражданки было совершено преступление, предусмотренное статьей 294 Уголовного кодекса — вмешательство в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия: неизвестное лицо незаконно изъяло из Московского городского суда жалобу гражданки, подлежавшую судебному рассмотрению. Этим действием неизвестное лицо воспрепятствовало осуществлению правосудия, заблокировало гражданке доступ к суду для защиты ее нарушенного права. причинив ей моральный вред и материальный ущерб, то есть, существенно нарушив ее права.
Гражданка обратилась в Генеральную прокуратуру с заявлением, в котором просила возбудить уголовное дело по факту вмешательства в деятельность суда в целях воспрепятствования правосудию по признакам статьи 294 Уголовного кодекса России, признать гражданку потерпевшей и передать дело в суд.
Прокуратура скрыла заявление не только от надлежащего рассмотрения, но и от регистрации в качестве сообщения о совершенном преступлении.
Жалоба гражданки в Европейский Суд на отказ в доступе к уголовному суду в качестве потерпевшей была подана правильно, ее зарегистрировали под № 51856/99, но отказали в рассмотрении по существу.
В определении (decision) комитета из трех судей причина отказа также не была указана.

По каким-то причинам даже жалобы на отказ в доступе к суду (когда остальные особенности дела рассматривать бессмысленно) до Европейского Суда не допускаются.
И это происходит исключительно в отношении граждан России (см. статистику).

Часть 2. Как это делается

Наиболее вероятным (и об этом свидетельствует приведенная статистика) является предположение – по отношению к жалобам именно граждан России в Секретариате Европейского Суда по каким-то причинам сложилась (или сформирована) такая обстановка, которая создает гражданам России (и их юристам) репутацию дремучих людей.
Это, несомненно, не улучшает и репутацию России – создается впечатление, что даже наиболее активные граждане страны не способны правильно обратиться в Европейский суд.

Средства блокирования доступа именно граждан России основаны на конкретных действиях работников Секретариата Европейского Суда, направленных на представление жалоб из России в качестве заведомо неприемлемых, «не имеющих шансов на успех».

Всем известный юрист В. А. Туманов, работавший в 1995-1997 годах Председателем Конституционного Суда РФ, после отставки с должности судьи Конституционного Суда по возрасту в течение нескольких лет представлял Россию в Европейском Суде.
Недавно он издал книгу «Европейский Суд по правам человека — Очерк организации и деятельности», в которой очень своевременно и доходчиво представил «взгляд изнутри» на организацию работы Европейского Суда:
— в Суде существует Секретариат (Registry), возглавляемый Секретарем, который называется в Суде Registrar;
— Registrar выполняет функции посредника, через которого Суд направляет или получает сообщения и уведомления по делам, по которым предстоит разбирательство;
— на самом деле, Registrar ПЕРЕДОВЕРЯЕТ право получения и направления корреспонденции другим лицам, которые подписываются «За Секретаря Суда»;
— при подготовке дела к слушанию фиксируются вопросы, которые Registry считает основными для решения данного дела;
— ПРОЕКТ РЕШЕНИЯ по делу также ГОТОВИТСЯ СЛУЖБОЙ REGISTRY;
— в судебном заседании УЧАСТВУЕТ ВЕДУЩИЙ СОТРУДНИК АППАРАТА, ГОТОВИВШИЙ ДАННОЕ ДЕЛО; он может отвечать на вопросы судей, давать разъяснения относительно фактических обстоятельств дела;
— после регистрации Registry передает жалобу в Комитет из трех судей для решения об ее приемлемости;
— решение Комитета из трех судей о неприемлемости жалобы окончательное, его нельзя обжаловать.

Такова самая начальная стадия, на которой жалоба может быть отклонена Европейским Судом без рассмотрения по существу и без объяснения мотивов отклонения.

Сходную схему действий описывает и Анатолий Иванович Ковлер, являющийся действующим судьей в Европейском Суде от России.
Из его пояснений следует, что ПЕРВАЯ СТУПЕНЬ «анализа жалобы» юристом Секретариата ЯВЛЯЕТСЯ КЛЮЧЕВОЙ в блокировании доступа к Европейскому Суду – именно здесь есть возможность подменить предмет и обоснование жалобы.

Судья Ковлер так разъясняет порядок отказа до 1 января 2002 года:
«По существующему порядку, когда жалоба приходит в Суд — она попадает К ЮРИСТУ ТОЙ СТРАНЫ, на которую пришла жалоба. Естественно, ГЛАВНУЮ СКРИПКУ ЗДЕСЬ ИГРАЕТ ЮРИСТ, КОТОРЫЙ ГОТОВИТ ПРОЕКТ РЕШЕНИЯ. Если он видит, что дело заведомо неприемлемое, он посылает письмо заявителю, в котором предупреждает его о дефектах жалобы и о причинах, по которым она может быть неприемлема»,
и измененный порядок отказа после 1 января 2002 года:
«ЕСЛИ юрист и Судья-докладчик, который остается ключевой фигурой в рассмотрении дела о приемлемости, СЧИТАЮТ, что дело неприемлемо по основаниям, предусмотренным 35-ой статьей Конвенции, то ПРЕДЛАГАЕТСЯ комитету из трех судей, как это и было раньше, ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ О НЕПРИЕМЛЕМОСТИ ЖАЛОБЫ».

Таким образом, судьба жалобы полностью зависит от усмотрения юриста той страны, на которую пришла жалоба (то есть, ОТ УСМОТРЕНИЯ ЮРИСТА ИЗ РОССИИ по жалобе, ПОДАННОЙ гражданином НА РОССИЮ): российский юрист «видит» или «не видит», что жалоба неприемлема, он «готовит решение», то есть, имеет возможность БЕЗ УЧАСТИЯ СУДЕЙ решить судьбу жалобы.
Результат на дальнейших стадиях предрешен – из-за языкового барьера и занятости судей НИКТО ПОСЛЕ ЮРИСТА ЖАЛОБУ НЕ ЧИТАЕТ, используются только «RESUME» юриста по России.
Именно этот способ является наиболее надежным для изображения зарегистрированных жалоб из России неприемлемыми.
Напоминаем, что изложение обстоятельств дела в решениях Европейского Суда начинается с трафаретной фразы:
«The facts of the case, AS SUBMITTED BY THE PARTIES, may be summarised as follows» – факты по делу, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ СТОРОНАМИ, НО В КРАТКОМ ИЗЛОЖЕНИИ по усмотрению сотрудника Секретариата.
От юриста зависит, будут ли обстоятельства и основания жалобы изложены Суду действительно именно так, как они были представлены подателем жалобы, или иначе, или совершенно иначе.

Важнейший факт – НИКАКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЮРИСТА ЗА ФАЛЬСИФИКАЦИЮ ЖАЛОБЫ НЕ ПРЕДУСМОТРЕНА И НЕВОЗМОЖНА, поскольку определение Комитета из трех судей не подлежит обжалованию, материалы жалобы объявлены секретными (конфиденциальными) и недоступны даже для подателя жалобы, а в Регламенте Европейского Суда не содержится никакой возможности защиты граждан от фальсификации их жалоб в Секретариате.

Косвенным подтверждением такого положения является то, что не последовало ответа на вопрос, заданный на Интернет–конференции Совета Европы и Европейского Суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации»:
«Деятельность судей Европейского Суда по правам человека регулируется как Европейской конвенцией по правам человека, так и конкретизируется в Правилах процедуры Евросуда. А какими документами регулируется работа Секретариата Суда, от работников которого в значительной мере зависит точность исполнения процедуры приема и рассмотрения аппликаций? Возможно ли обжалование явно неправильных действий работника Секретариата? Если да, то чем это регламентируется и какова процедура?».
Интересно, что на большинство других, ЗАВЕДОМО НЕ БОЛЕЕ ВАЖНЫХ, вопросов Комиссар по правам человека Совета Европы ответы дал.
Полная гарантированная бесконтрольность и безнаказанность юристов от России создает идеальные условия для манипуляций жалобами из России – граждане в таких условиях беспомощны, а юристы ничем не стеснены.

Описанная организация работы Секретариата сама по себе не содержит немедленной угрозы интересам подателя жалобы, юристы могли бы работать и законно.
Однако подобно тому, как из простых, общедоступных химикатов может быть создана разрушительная взрывчатка, так и простая схема организации работы, соединенная с недобросовестным, ангажированным наемным работником Секретариата (что не представляется невероятным), может породить непреодолимую преграду для подателя жалобы.
Достаточно направлять все жалобы граждан России двум-трем юристам, готовым исказить содержание полученной жалобы — Европейский Суд ни при каких обстоятельствах не заметит нарушений прав человека в судебной системе России, пожаловаться некому.
Имеющиеся факты и статистика дают основания полагать, что именно такая система блокирования, почти наверняка, действует в Секретариате Европейского Суда именно по отношению к гражданам России.
Актуальным представляется замечание Берестнева Юрия Юрьевича, заместителя руководителя управления Главного государственно-правового управления Президента РФ:
«Секретариат Суда составляет резюме по делам. На это тоже уходят силы и время. Резюме грешит ошибками как фактического, так и оценочного порядка, ПОТОМУ ЧТО ТРУДНО, перечисляя факты, УДЕРЖАТЬСЯ ОТ НЕКОЕЙ РАССТАНОВКИ АКЦЕНТОВ. Это тоже ОКАЗЫВАЕТ ВЛИЯНИЕ и на Судей, и на затягивание процесса».

В нашем распоряжении имеются многочисленные примеры по конкретным жалобам, которые были зарегистрированы Европейским Судом, то есть, соответствовали требованиям Суда, но были объявлены неприемлемыми по описанной «технологии».
Один из простейших наглядных примеров.
Жалоба № 42854/98 была признана неприемлемой без рассмотрения. Секретариат ПОДМЕНИЛ ПРЕДМЕТ ЖАЛОБЫ — сообщил, якобы жалоба подана на содержание решения, вынесенного ранее 5.05.98, якобы, поэтому нарушение прав относится к периоду до 5.05.98 (до начала действия Конвенции в отношении России).
На самом деле, решение национального суда в Европейском Суде не обжаловалось — жалоба была подана ИМЕННО НА НЕИСПОЛНЕНИЕ упомянутого судебного решения, то есть, на ДЛЯЩЕЕСЯ нарушение прав. Соответствующее разъяснение содержалось в самой жалобе, дополнительно было направлено в Секретариат, но было скрыто от судей Европейского Суда.
Объективным и авторитетным подтверждением того факта, что упомянутая жалоба № 42854/98 была отклонена незаконно, является ответ судьи Европейского Суда от России А. И. Ковлера на вопрос о рубеже 5 мая 1998 года:
«Что касается жалоб, которые касаются событий и фактов, имевших место до ратификации в России Европейской конвенции, т.е. до 5 мая 1998 г., то, к сожалению, подавляющее большинство этих жалоб сразу подпадает под категорию ratione temporis и признаются автоматически неприемлемыми. Но Суд ДЕЛАЕТ ИСКЛЮЧЕНИЕ ДЛЯ так называемых продолжающихся ситуаций, ПРОДОЛЖАЮЩИХСЯ НАРУШЕНИЙ. Скажем – человека посадили в СИЗО до 5 мая 1998 года и держали еще после этого два-три года или СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ ВЫНЕСЕНО ДО 5 МАЯ 1998 г. окончательно кассационной инстанцией, А НЕ ИСПОЛНЯЕТСЯ ДО СИХ ПОР. НЕИСПОЛНЕНИЕ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ СЧИТАЕТСЯ ПРОДОЛЖАЮЩИМСЯ НАРУШЕНИЕМ (прим.: как в жалобе № 42854/98) и в этих случаях СУД ВПРАВЕ ЗАСЧИТАТЬ И ТО ВРЕМЯ, КОТОРОЕ ПРОШЛО ДО РАТИФИКАЦИИ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ В РОССИИ, поскольку речь идет о ПРОДОЛЖАЮЩЕМСЯ НАРУШЕНИИ. Вот вкратце ответ на этот вопрос».

Юристам Секретариата было, конечно же, известно, что ПРОДОЛЖАЮЩЕЕСЯ НАРУШЕНИЕ надо допускать до Суда, поэтому предмет жалобы был подменен с обжалования НЕИСПОЛНЕНИЯ РЕШЕНИЯ (то есть, длящегося нарушения) на обжалование самого решения. Жалобу легко изобразили неприемлемой.

И по другим жалобам юристы открыто подменяли предмет и основания жалоб и не стеснялись писать об этом подателям жалоб.
Можно представить психологическое состояние граждан, понадеявшихся на защиту в Европейском Суде, а вместо защиты получавших на бланке Европейского Суда демонстративно недостоверное изложение их жалоб.

КАК ПРИМЕНЯЮТСЯ «ПРЕЦЕДЕНТЫ»
Несколько десятков жалоб (в частности, №№ 43881, 43888, 43893, 43895, 43896, 43897, 43899, 44593, 44595, 47565, 51853, 51855, 51856, 51871) было признано неприемлемыми под предлогом так называемых «третьих лиц».
Секретариат выбрал в качестве прецедента дело Annie Mecili v. France № 23997/94 и заведомо недостоверно сообщил судьям, якобы упомянутые жалобы относятся к возбуждению уголовного дела в отношении посторонних людей («третьих лиц»).
По каждой из упомянутых жалоб Секретариату было детально разъяснено на официальном языке Европейского Суда, что подателей жалоб не допускают до уголовного суда России для защиты их прав, нарушенных преступными деяниями конкретных работников судов и прокуратуры, совершенными ИМЕННО и НЕПОСРЕДСТВЕННО В ОТНОШЕНИИ ПОДАТЕЛЯ ЖАЛОБЫ.
Вряд ли всем известно, что Annie Mecili действительно обжаловала действия неизвестных лиц, с которыми она не имела никаких дел и о действиях которых узнала из сообщения прессы. По заявлению Annie Mecili происходило судебное разбирательство во французском суде, который справедливо отказал в возбуждении уголовного дела в отношении посторонних лиц. Этот сюжет не имел никакого отношения к жалобам из России.
В качестве примера детальных и юридически безупречных разъяснений относительно характера НЕЗАКОННЫХ действий работников Секретариата Европейского Суда ниже приведены доводы, направленные подателем жалобы № 51853/99 в Секретариат Суда.
Гражданка сообщала юридическому референту, что утверждения Секретариата Суда о том, что она ЯКОБЫ ПОЛУЧИЛА ОТКАЗ в возбуждении уголовного дела, что она ЯКОБЫ ОСПАРИВАЕТ ЭТОТ НЕСУЩЕСТВУЮЩИЙ ОТКАЗ, и что ЭТОТ НЕСУЩЕСТВУЮЩИЙ ОТКАЗ ЯКОБЫ ОТНОСИТСЯ К «ТРЕТЬИМ ЛИЦАМ», ПОЛНОСТЬЮ не соответствуют действительности.
Гражданка сообщала, что этими утверждениями УМЫШЛЕННО ПОДМЕНЕН ПРЕДМЕТ её жалобы и ИЗВРАЩЕНЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА.
Более того, ПРЕДВИДЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ВНЕСЕНИЯ в материалы жалобы ИСКАЖЕННЫХ СВЕДЕНИЙ О «ТРЕТЬИХ ЛИЦАХ», гражданка начала специальный подробный раздел в своей жалобе следующим абзацем:

«As to admissibility of the application on its merits, I prefer TO PREVENT BASELESS USE OF «THIRD PERSONS» as a ground to declare my application inadmissible. For this purpose I would like to add the following information.»
(Перевод абзаца и примечание: «Что касается приемлемости жалобы по существу, я предпочитаю ПРЕДОТВРАТИТЬ НЕОБОСНОВАННОЕ ИСПОЛЬЗОВАНИЕ «ТРЕТЬИХ ЛИЦ» как основания для объявления жалобы неприемлемой. Для этой цели я хотела бы добавить следующие сведения». Далее в жалобе на полутора страницах на английском языке податель жалобы разъяснила, что применение «третьих лиц» невозможно).
В частности, гражданка еще раз разъяснила предмет и обоснование своей жалобы на основе положений законодательства России.
Поскольку разъяснения являются поучительными и могут быть полезны гражданам России после устранения препятствий в доступе к Европейскому Суду (мы надеемся, что это вопрос времени), приводим часть этих пояснений полностью, как они были изложены подательницей жалобы:

«1. В России каждому гарантирована судебная защита его прав и свобод (статья 46 Конституции).
2. В России никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (статья 47 Конституции).
3. Закон предусматривает осуществление правосудия в России в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, являющимися составной частью ее правовой системы (часть 4 статьи 15 Конституции). Однако, как правило, СУДЕБНАЯ СИСТЕМА В РОССИИ ДЕЙСТВУЕТ ВОПРЕКИ УСТАНОВЛЕННЫМ КОНСТИТУЦИОННЫМ НОРМАМ И ДЕЙСТВУЮЩИМ ЗАКОНАМ, что и является основной причиной обращения граждан России с жалобами в Европейский Суд по правам человека.
4. Напоминаю также, что пункт 1 статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод закрепляет право каждого В РОССИИ при определении его ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ и обязанностей на справедливое публичное разбирательство дела В РОССИИ в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.
5. У гражданина России необходимость в судебной защите может возникнуть в связи с гражданско-правовыми, трудовыми, уголовно-правовыми, административно-правовыми отношениями.
6. При разрешении гражданско-правового или трудового спора судебная защита заключается в праве обращения в ГРАЖДАНСКИЙ СУД с иском с целью достижения правосудного решения.
7. В уголовном судопроизводстве судебная защита гарантирована совокупностью процессуальных прав, предоставляемых как ОБВИНЯЕМОМУ (для опровержения обвинения или смягчения ответственности), так И ПОТЕРПЕВШЕМУ. Другими словами, помимо обвиняемого в УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ В РОССИИ ПРАВО НА СУДЕБНУЮ ЗАЩИТУ ИМЕЕТ ПОТЕРПЕВШИЙ.
8. ПОТЕРПЕВШИМ ПРИЗНАЕТСЯ ЛИЦО, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. О ПРИЗНАНИИ ГРАЖДАНИНА ПОТЕРПЕВШИМ лицо, производящее дознание, следователь и судья ВЫНОСЯТ ПОСТАНОВЛЕНИЕ, а суд – определение (часть 1 статьи 53 Уголовно-процессуального кодекса).
9. Гражданин, ПРИЗНАННЫЙ ПОТЕРПЕВШИМ ОТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ЯВЛЯЕТСЯ СТОРОНОЙ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ и наделен широкими правами (см. часть 2 статьи 53 Уголовно-процессуального кодекса).
10. Юридическим фактом, с которым связано вступление потерпевшего в уголовно-процессуальные отношения, ЯВЛЯЕТСЯ не факт причинения ему вреда уголовно наказуемым деянием, а ВЫНЕСЕНИЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОГО АКТА (постановления, определения) О ПРИЗНАНИИ ГРАЖДАНИНА ПОТЕРПЕВШИМ.
11. Причинение же вреда преступлением, а точнее – наличие данных о причинении такого вреда, – это фактическое основание к вынесению ПОСТАНОВЛЕНИЯ О ПРИЗНАНИИ ГРАЖДАНИНА ПОТЕРПЕВШИМ.
12. Поскольку законодатель связывает вынесение указанного постановления с причинением вреда уголовно наказуемым деянием, гражданин признается потерпевшим лишь при причинении вреда НЕПОСРЕДСТВЕННО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ.
13. Положения части 1 статьи 53 Уголовно-процессуального кодекса в процессе применения увязываются с предписаниями статьи 49 Конституции РФ, согласно которым ФАКТ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ УСТАНАВЛИВАЕТ ТОЛЬКО СУД, в силу чего И НАСТУПЛЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ ПРЕСТУПЛЕНИЯ В ВИДЕ ПРИЧИНЕННОГО ВРЕДА МОЖЕТ ПРИЗНАТЬ (ИЛИ МОТИВИРОВАННО ОТКАЗАТЬ В ТАКОМ ПРИЗНАНИИ) ЛИШЬ СУД.
14. ПОТЕРПЕВШИЙ ВПРАВЕ ОБЖАЛОВАТЬ не только действия суда, судьи, прокурора, следователя, лица, производящего дознание (о чем прямо сказано в статье 53 Уголовно-процессуального кодекса), но и органа дознания. Об этом нет прямых указаний в статье 53 Уголовно-процессуального кодекса, но они есть в статьях 6, 7, 9, 113, 218, 220.1 Уголовно-процессуального кодекса.
Более того, в соответствии со статьями 209 (часть 5), 220.1, 220.2 Уголовно-процессуального кодекса, решения следователя и органа дознания могут быть обжалованы не только прокурору, но и в суд.
15. При причинении потерпевшему преступлением материального ущерба он ВПРАВЕ ПРЕДЪЯВИТЬ ГРАЖДАНСКИЙ ИСК в уголовном процессе (статьи 29 и 54 Уголовно-процессуального кодекса).
16. Пленум Верховного Суда РФ, считая допустимым рассмотрение в уголовном деле иска о компенсации потерпевшему морального вреда, причиненного преступлением, разъяснил, что при производстве по уголовному делу ПОТЕРПЕВШИЙ ВПРАВЕ (применительно к статье 29 Уголовно-процессуального кодекса) ПРЕДЪЯВИТЬ ГРАЖДАНСКИЙ ИСК О КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ.

В свете изложенных напоминаний, представляющих собой дополнительные разъяснения законодательства России, ниже представляю дополнительно разъяснение моей жалобы № 51853/99.
— Мои трудовые права были нарушены работодателем.
— Имея право на судебную защиту, я обратилась в гражданский суд с иском (см. п. 6).
— СУДЬЯ в отношении моего иска ВЫНЕСЛА ЗАВЕДОМО НЕПРАВОСУДНЫЙ СУДЕБНЫЙ АКТ, ТАК И НЕ ДОПУСТИВ МЕНЯ ДО СУДА.
— Такое ДЕЯНИЕ СУДЬИ ПРЕДУСМОТРЕНО СТАТЬЕЙ 305 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА В КАЧЕСТВЕ УГОЛОВНОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ.
— Своим уголовно наказуемым деянием судья нанесла мне материальный ущерб и причинила мне моральный вред (см. п.п. 8, 12).
— В соответствии с законодательством, Я ИМЕЛА И ИМЕЮ ПРАВО БЫТЬ ПРИЗНАННОЙ ПОТЕРПЕВШЕЙ ОТ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ИМЕТЬ ДОСТУП К СУДУ И ЗАЩИТИТЬ СВОИ НАРУШЕННЫЕ ПРАВА В СУДЕ (см. п.п. 7 – 9, 15, 16).
— Суд или прокуратура (далее – судебные власти) обязаны принять один из установленных законом актов о признании меня потерпевшей (см. п.п. 8, 10, 12, 13).
— Без признания меня потерпевшей Я НЕ МОГУ ИМЕТЬ ДОСТУПА К СУДУ.
— Акт об отказе в признании меня потерпевшей (если бы он был принят) я имею право обжаловать в суде (см. п. 14).
— СУДЕБНЫЕ ВЛАСТИ НЕ ПРИНЯЛИ НИ ОДНОГО ИЗ ПРЕДУСМОТРЕННЫХ ЗАКОНОМ АКТОВ О ПРИЗНАНИИ МЕНЯ ПОТЕРПЕВШЕЙ И НЕ ПРИНЯЛИ НИКАКОГО АКТА ОБ ОТКАЗЕ В ПРИЗНАНИИ МЕНЯ ПОТЕРПЕВШЕЙ. ДОКУМЕНТОВ НЕ СУЩЕСТВУЕТ.
— Нарушением норм уголовно-процессуального права СУДЕБНЫЕ ВЛАСТИ ПРЕГРАДИЛИ МНЕ ДОСТУП К СУДУ и, более того, ЛИШИЛИ МЕНЯ ВОЗМОЖНОСТИ ОБЖАЛОВАТЬ ИХ НЕПРАВОМЕРНЫЕ ДЕЙСТВИЯ В СУДЕ.
Таким образом, предметом моей жалобы № 51853/99 является отказ в доступе к суду, что с очевидностью подпадает под защиту статьи 6 (п. 1) Конвенции.
Что касается утверждения Секретариата об «отказе возбудить уголовное дело», еще раз напоминаю, что НИКАКОГО ОТКАЗА (НИ ЗАКОННОГО, НИ НЕЗАКОННОГО) НЕ СУЩЕСТВУЕТ.
ОТСУТСТВУЕТ КАКОЙ-ЛИБО ОФИЦИАЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТ ОБ ОТКАЗЕ В ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПО МОИМ ЗАЯВЛЕНИЯМ И ОБ ОТКАЗЕ В ПЕРЕДАЧЕ ДЕЛА В СУД. Ни суд, ни прокуратура России вообще не принимали официального решения об отказе в возбуждении уголовного дела по моим заявлениям.
ПОСКОЛЬКУ САМОГО ОТКАЗА ВООБЩЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, то тем более НЕ СУЩЕСТВУЕТ мотива отказа по наличию «ТРЕТЬИХ ЛИЦ».
Обращаю внимание, что ни суд, ни прокуратура и никакая другая инстанция в России НЕ СЧИТАЛИ И НЕ СЧИТАЮТ, ЧТО Я ОБРАТИЛАСЬ С ЗАЯВЛЕНИЕМ О ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА В ОТНОШЕНИИ «ТРЕТЬЕГО ЛИЦА».
В связи с изложенным у Секретариата нет никакого основания ОТ СВОЕГО ИМЕНИ ПИСАТЬ ВЫМЫШЛЕННЫЕ СВЕДЕНИЯ О НАЛИЧИИ «ТРЕТЬИХ ЛИЦ» В МОИХ ДЕЛАХ, пока и поскольку Секретариат не располагает официальным документом на этот счет ни от меня как подателя жалобы, ни от противоположной стороны – Российской Федерации.
Подтверждением ВНЕСЕНИЯ ИСКАЖЕННОЙ ИНФОРМАЦИИ О «ТРЕТЬИХ ЛИЦАХ» является отсутствие в письмах Секретариата какой-либо ссылки на официальные документы (судебные акты или постановления прокурора), как и на какие-либо положения законодательства России, позволяющие Секретариату без решения суда или без постановления прокурора установить правоотношения лиц, вовлеченных в дело в России.
ЧТО КАСАЕТСЯ ОФИЦИАЛЬНЫХ ДОКУМЕНТОВ ОТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОБ ОТКАЗЕ В ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ПО ПРИЗНАКУ «ТРЕТЬИХ ЛИЦ», то они либо в досье имеются, либо не имеются.
ЕСЛИ в досье таких ДОКУМЕНТОВ НЕТ, то сведения о моем «обжаловании отказа в возбуждении уголовного дела…» ЯВЛЯЮТСЯ, очевидно, НЕДОСТОВЕРНЫМИ И ПОДЛЕЖАЩИМИ ИЗЪЯТИЮ ИЗ ДОСЬЕ жалобы.
Если, напротив, какие-то документы на этот счет действительно находятся в досье, то я утверждаю, что такие документы является фальсифицированными, и факт появления такого документа требует расследования.
Если бы судебные власти приняли официальный документ об отказе в чем-либо, я использовала бы внутренние средства защиты и непременно обжаловала бы отказ. В том-то и состоит особенность судебной практики в России, что граждан ДО СУДА НЕ ДОПУСКАЮТ, КАК ПРАВИЛО, БЕЗ ОСТАВЛЕНИЯ ОФИЦИАЛЬНЫХ СЛЕДОВ.
Тем более странно выглядят настойчивые неоднократные рассуждения Секретариата Суда О ПОСЛЕДСТВИЯХ ОТКАЗА возбудить уголовное дело, ссылки на судебную практику Суда в случаях ОТКАЗА ВОЗБУДИТЬ УГОЛОВНОЕ ДЕЛО В ОТНОШЕНИИ ТРЕТЬИХ ЛИЦ, КОГДА никакого ОТКАЗА ни в моей жалобе, ни в материалах противной стороны НЕ СУЩЕСТВУЕТ.
НЕ СУЩЕСТВУЕТ НЕ ТОЛЬКО ОТКАЗ В ОТНОШЕНИИ «ТРЕТЬИХ ЛИЦ», НО И ВООБЩЕ КАКОЙ-ЛИБО ОТКАЗ.
Более того, рассуждения о «третьих лицах» совершенно недопустимы, пока и поскольку судебной властью в России на основании законодательства России не принят ОФИЦИАЛЬНЫЙ МОТИВИРОВАННЫЙ АКТ о признании меня потерпевшей или об отказе в таком признании, ВООБЩЕ НЕ ОПРЕДЕЛЕН ПРАВОВОЙ СТАТУС НИКОГО ИЗ УЧАСТНИКОВ ДЕЛА (ни «третьих», ни других лиц).
СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СЕКРЕТАРИАТ ПОДГОТОВИЛ МОЮ ЖАЛОБУ К ОКОНЧАТЕЛЬНОМУ ОТКЛОНЕНИЮ НЕЗАКОННО, С ГРУБЫМИ НАРУШЕНИЯМИ КОНВЕНЦИИ И РЕГЛАМЕНТА СУДА, БЕЗ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ КАКИХ-ЛИБО ДОКУМЕНТОВ, ИМЕЮЩИХ ЮРИДИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ».

Приведенные разъяснения были скрыты от судей, а жалоба № 51853/99 была признана неприемлемой без объяснения причин, на основе НЕДОСТОВЕРНЫХ СВЕДЕНИЙ РАБОТНИКА СЕКРЕТАРИАТА.

Работники Секретариата, контролирующие упомянутые жалобы, скрыли представленные разъяснения ПО ВСЕМ ЖАЛОБАМ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ, ВСЕ жалобы были незаконно отклонены.

В данном примере, как и в других, нельзя предъявить претензию судьям Европейского Суда, поскольку они знают, что жалобы по «третьим лицам» неприемлемы, поскольку Секретариатом им представлены материалы о наличии «третьих лиц», а также ПОСКОЛЬКУ СУДЬИ НЕ ДОПУСКАЮТ МЫСЛИ, ЧТО ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ ИМ МАТЕРИАЛЫ ПО ЖАЛОБАМ МОГУТ ЯВЛЯТЬСЯ ПРЕДНАМЕРЕННОЙ ФАЛЬСИФИКАЦИЕЙ.

КАК СОЗДАЮТСЯ «ПРЕЦЕДЕНТЫ»
Жалоба № 47033/99 была единогласно признана неприемлемой.
Решение противоречит законодательству России и Конвенции по защите прав человека и складывается, по крайней мере, из следующих трех частей:
1) Из неправильного, преднамеренно искаженного цитирования российского закона (протест в России могут принести Председатель Верховного Суда и его заместители, Генеральный прокурор и его заместители, а судьям сообщили, якобы могут только Председатель Верховного Суда и Генеральный прокурор). От этого зависел допустимый срок подачи жалобы.
2) Из отсутствия ссылки на положение российского закона (в той части решения, где эта ссылка абсолютно необходима): Секретариат сообщил судьям, якобы ответ заместителя Генерального прокурора зависит от его права УСМОТРЕНИЯ (D&

201;TIONNAIRE), а на самом деле, в Гражданском процессуальном кодексе России ВООБЩЕ ОТСУТСТВУЕТ указание НА ПРАВО УСМОТРЕНИЯ заместителя Генерального прокурора в том, что касается принесения протеста. Более того, статья 322 Гражданского процессуального кодекса России ОБЯЗЫВАЕТ заместителя Генерального прокурора (как и любое другое компетентное лицо, наделенное правом принесения протеста) УКАЗАТЬ МОТИВЫ ОТКАЗА в принесении протеста.
ССЫЛКА НА ЗАКОН РОССИИ ОТСУТСТВУЕТ не потому, что эксперт забыл ее привести, а ПОТОМУ, ЧТО ПРАВО УСМОТРЕНИЯ УПОМЯНУТО ЗАВЕДОМО НЕОБОСНОВАННО, потому, что ЮРИДИЧЕСКОЕ ОСНОВАНИЕ для упоминания права усмотрения ОТСУТСТВУЕТ в законодательстве России.
3) Из третьей части — применения прецедента из УГОЛОВНОГО права другой страны к ГРАЖДАНСКОМУ делу в России: в качестве прецедента для ГРАЖДАНСКОГО дела из РОССИИ выбрано дело № 41974/98, которое касается УГОЛОВНОГО права УКРАИНЫ.
Очевидно, что ГРАЖДАНСКИЙ процесс в РОССИИ не может регулироваться УГОЛОВНО-процессуальным кодексом УКРАИНЫ, не применяемым на территории России.

Таким образом, СУДЬИ Суда БЫЛИ введены в заблуждение (ОБМАНУТЫ) и, вопреки действительным фактам, могли искренне считать, что обращение подателя жалобы № 47033/99 к заместителю Генерального прокурора не являлось регулярным средством защиты по российскому законодательству, что заместитель Генпрокурора обладает правом усмотрения, что дело относится к уголовному праву и имеет прецедент в Европейском Суде.

На основании НЕДОСТОВЕРНОГО экспертного заключения, ДОВЕРЯЯ ЭКСПЕРТАМ И СЧИТАЯ ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДОСТОВЕРНЫМ, судьи единогласно вынесли решение признать жалобу неприемлемой.

Что касается места надзорной инстанции среди средств защиты, необходимо иметь в виду следующее.
И в Гражданском процессуальном кодексе, и в Уголовно-процессуальном кодексе России, действовавших в период до недавнего введения новых кодексов, есть глава с одинаковым названием «ПРОИЗВОДСТВО В НАДЗОРНОЙ ИНСТАНЦИИ» (глава 36 в ГПК РСФСР и глава 30 в УПК РСФСР).
Несмотря на одинаковое название, эти главы регулируют совершенно различные процессы:
— В уголовном процессе инициатором пересмотра судебных актов являются соответствующие должностные лица, имеющие право усмотрения – начать процедуру пересмотра или нет. Осужденный или оправданный не имеют права инициировать действия должностного лица.
— В гражданском процессе лицо, участвующее в деле, наделено правом инициировать действия должностных лиц, а должностное лицо не наделено правом усмотрения и ОБЯЗАНО сообщить мотивы отказа, если считает, что оснований для принесения протеста по заявлению гражданина нет.
Отвечая на вопросы о надзорной инстанции, Комиссар по правам человека Совета Европы утверждал, что для России конечной инстанцией является инстанция, после прохождения которой приговор или решение суда вступает в законную силу, что надзорная инстанция по действующему процессуальному законодательству является так называемым «экстраординарным средством защиты», используемым в силу полномочий лиц, наделенных государством правом принесения надзорной жалобы. Иными словами, обращение с надзорной жалобой не учитывается Европейским Судом при расчете 6-месячного срока.
Видно, что в части надзора в Европейском Суде произошло объединение двух кодексов, по одному из которых надзор действительно являлся «экстраординарным средством защиты», а по другому (гражданскому процессуальному) – обычным средством защиты.
Такая позиция, сформировавшаяся в Европейском Суде, привела к дополнительным потерям для граждан России – о том, что Европейский Суд не учитывает надзорную стадию при контроле шестимесячного срока, многие граждане узнавали уже после отклонения жалобы ratione temporis.
Комиссар по правам человека Совета Европы обещал, что со вступлением в действие нового ГПК Европейский суд пересмотрит свою позицию, однако по состоянию на 4 июля 2003 года в пункте 7 «Пояснительной записки для желающих обратиться в Европейский Суд по правам человека» содержится специальное разъяснение:
«Следует особо отметить, что юриспруденцией Суда не рассматривается в качестве эффективного средства правовой защиты процедура пересмотра в порядке надзора судебных решений, вступивших в законную силу, предусмотренная российским законодательством».

Выступая на упоминавшейся Интернет–конференции Совета Европы и Европейского Суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации», судья Верховного Суда Российской Федерации Разумов Станислав Александрович так оценил ситуацию с надзорной инстанцией:
«Особенно относительно надзорного производства. Вот Павел Александрович [Лаптев] и Анатолий Иванович [Ковлер] сегодня уже говорили о делах, которые разрешены в качестве прецедента (в том числе и дело Тумилович), которые говорят о том, что по вступлению ПРИГОВОРА в законную силу, после кассационного его рассмотрения, это тот срок, с которого начинается возможность обращения в Европейский Суд по правам человека. Но здесь нужно иметь ввиду, что кассационная жалоба, которая является основанием к надзорному производству, будет рассматриваться, естественно, сразу же после обращения с этой надзорной жалобой заинтересованного лица, которое указано в УГОЛОВНО-процессуальном законе. И, на мой взгляд, можно сейчас говорить, что надзорная инстанция будет являться, в общем-то, обязательной инстанцией, но по желанию того лица, которое желает обратиться сюда. Конечно, мы бы хотели, чтобы этот вопрос на уровне Европейского Суда, конечно, был бы разрешен с точки зрения того, чтобы мы в надзорном порядке имели возможность тоже поправлять решения, которые могли быть приняты ошибочно и нижестоящими судами. Надеемся, что это обстоятельство будет с пониманием принято в Европейском Суде, и в конечном итоге надзорная инстанция станет инстанцией обязательной, инстанцией судебной, когда мы сможем поправлять эти вопросы».
Оставляя в стороне детали, необходимо отметить, что судья Верховного Суда также говорит о деле Тумилович как об уголовном деле, о прецедентном характере дела Тумилович, а на самом деле оно является гражданским делом.

Путаница, внесенная нашими юристами, сохраняется.

Использование недостоверного экспертного заключения ПРИВЕЛО К СОЗДАНИЮ ЮРИДИЧЕСКОГО ПРЕЦЕДЕНТА, с помощью которого БУДУТ НЕЗАКОННО ОТКЛОНЯТЬСЯ И ПОСЛЕДУЮЩИЕ ЖАЛОБЫ ИЗ РОССИИ.
Прецедентный характер дела Тумилович подтвердил уполномоченный РФ при Европейском Суде П. А. Лаптев:
«Этот вопрос уже решен, и ему посвящена публикация соответствующего решения Европейского Суда по правам человека. Это неоднократно упоминающееся дело “Людмила Тумилович против Российской Федерации”.
Речь идет вот о чем: Европейский суд прецедентно сказал о том, что надзорная практика в любой стране является дискретным (по видимому, дискреционным) полномочием лица, уполномоченного принести протест. Возбуждение надзорного производства так или иначе зависит от воли этого лица».
Судья Европейского Суда от России А. И. Ковлер дополнил П. А. Лаптева:
«В тех странах, где это (т.е., надзорная инстанция) является частью судебной процедуры, она признается как эффективное средство защиты. Например, Словакия сделала недавно это обязательной частью судебной процедуры и наделила конституционный суд функциями надзорной инстанции. Есть пример по Италии: там принят специальный закон об этом. И, наконец, из беседы Лебедева и Вильдхабера ясно, что как только у нас в законе будет написано, что надзорная жалоба – это часть судебной процедуры, она будет приниматься в расчет как средство эффективной защиты».
На самом деле, как в старом ГПК РСФСР (глава 36), так и в новом ГПК РФ (глава 41) надзорная инстанция является частью судебной процедуры, дискреционное право в обоих кодексах не упоминается.

Этот «прецедент», родившийся из недостоверного изложения норм ГПК РСФСР и объединения ГПК России с УПК Украины, уже официально признан, о чем сообщил Комиссар по правам человека Совета Европы:
«Прецедентным по вопросам надзора для России является дело Тумилович против России (жалоба 47033/99, 22 июня 1999 г.)».

Заслуживает внимания тот факт, что ни один из высоких юристов даже не упомянул, что жительница Краснодара 1948 года рождения ЛЮДМИЛА ФРАНЦЕВНА ТУМИЛОВИЧ обращалась в Европейский Суд по ГРАЖДАНСКОМУ ДЕЛУ, что к уголовному процессу ее жалоба отношения не имела – столь велика сила инерции неправомерных действий Секретариата.

Не менее важен для понимания произошедшего и другой факт – дело Тумилович проведено с крупным юридическим изъяном.
На этот изъян указал Уполномоченный РФ П. Лаптев – дело рассмотрено без участия судьи от России (В.А.Туманова в Суде УЖЕ не было, а А.И.Ковлера ЕЩЕ не было).
Странная спешка: жалоба была подана Людмилой Тумилович 19 июля 1998 года, была зарегистрирована 24 марта 1999 года и была рассмотрена 22 июня 1999 года.
Необычайная расторопность Секретариата Суда – жалоба подготовлена и рассматривается практически НЕМЕДЛЕННО после регистрации (прошло менее трех месяцев), пока нет судей, которые разбираются в законодательстве страны – ответчика и свободно владеют языком подателя жалобы.
Это при том, что ДРУГИЕ ЖАЛОБЫ ЖДУТ РАССМОТРЕНИЯ ГОДАМИ.
С чего бы это?
В суде заседали судьи, даже не владеющие в необходимой степени русским языком и не знакомые с тонкостями российского законодательства. Судей не было, но Секретариат был и исправно делал свое дело.

Часть 3. Плодотворная доверчивость Председателя Лебедева

Тот неоспоримый факт, что жалобы граждан России практически не рассматриваются Европейским Судом по существу, оказался воспринят Председателем Верховного Суда Российской Федерации Лебедевым Вячеславом Михайловичем БУКВАЛЬНО, то есть, без сомнений в происхождении факта.
Если бы это было личным мнением рядового юриста, то комментарий был бы необязателен.
Председатель Лебедев является руководителем высшего судебного органа России, обладающего правом законодательной инициативы и, бесспорно, оказывающего решающее влияние на работу судебной системы.
При таких обстоятельствах позиция Председателя Лебедева В.М. привлекает общественный интерес.

13 мая 2003 года во время Интернет-конференции Председателя Лебедева «Реформирование процессуального законодательства в Российской Федерации» первый же вопрос касался Европейского Суда:
«В чем причина на Ваш взгляд обращения российских граждан за защитой в европейский суд? По статистике Страсбурга Россия занимает второе место после Турции по числу обращений в эту структуру».
Ответ Председателя Лебедева показателен:
«Большое количество обращений российских граждан в европейский суд по правам человека вызвано видимо тем, что стороны не удовлетворены результатами рассмотрения российскими органами власти жалоб или заявлений о нарушении прав.
Я не вижу в этом ничего предосудительного и негативного. В статье 46 Конституции Российской Федерации закреплено право гражданину обратиться за судебной защитой в международные организации, такие как европейский суд по правам человека.
Вот некоторые цифры. В течение 5 лет, как Россия находится под юрисдикцией европейского суда по правам человека, в европейский суд обратилось более 12 000 граждан. Я не делал бы из такого большого количества обращений вывод о том, что плохо работает российское правосудие, т.к. из этого числа обращений — коммуницированы (прим. — то есть, направлены Правительству РФ) 126 жалобы, из них ПРИЗНАНЫ ПРИЕМЛЕМЫМИ ВСЕГО 12. И на сегодняшний день, подчеркиваю за 5 лет, против России вынесено всего 3 решения.
И ВОТ НАВЕРНОЕ ЭТИ ЦИФРЫ НАДО ПОЛОЖИТЬ В ОСНОВУ ОПРЕДЕЛЕНИЯ И КАЧЕСТВА РАБОТЫ РОССИЙСКИХ СУДОВ. А еще раз хочу повторить, то, что российским гражданам дана возможность обращаться в Европейский суд – это нормально, это конституционно, это соответствует общепризнанным принципам и нормам международного права, европейским конвенциям и договорам».

Юристам, а судьям в особенности, известно, что одним из ключевых элементов при поиске истины является установление причинно-следственной связи.
Председатель Лебедев легко поверил, что ничтожное количество жалоб россиян, допущенных к рассмотрению в Европейском Суде, вызвано именно ВЫСОКИМ КАЧЕСТВОМ РАБОТЫ РОССИЙСКИХ СУДОВ – Председатель Лебедев легко поверил, что гражданам не на что жаловаться.

В части второй был описан и другой возможный источник такого кажущегося «благополучия» судебной системы России – не высокое качество ее работы, а высокое «качество» целенаправленной «работы» юристов Секретариата именно с жалобами из России.
Председатель Лебедев мог бы обратить внимание на странные статистические данные, доступные любому интересующемуся, но не обратил, доверился магии приятных чисел.

Для иллюстрации не бесспорного характера вывода Председателя Лебедева о «качестве работы российских судов» приведем часть вопроса гражданки, все еще надеющейся на защиту Европейского Суда.
Гражданка, изумленная «качеством работы» столичных судов и НЕОБЪЯСНИМОЙ ДОВЕРЧИВОСТЬЮ судей, задала вопрос на упоминавшейся Интернет-конференции Совета Европы и Европейского Суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации»:
«В моем деле соответчиком является ДЭЗ в лице его сотрудника, виновного в происшествии. Однако, судья отказала ответчице в вызове повесткой виновного сантехника, производившего замену аварийной сантехники, а предоставила это на усмотрение ДЭЗа, заинтересованного в сокрытии истины. К делу были привлечены лица, не имеющие отношения к происшествию, находившиеся в момент аварии в километре от места происшествия и узнавшие об обстоятельствах дела понаслышке. Это дало возможность скрыть истину, и уйти от ответственности ДЭЗу, а виновным назначили из тех, кто пришел в суд. Суду не нужна истина: главное, назначить виновного. Если такие высокие инстанции, как Мосгорсуд в лице зам. председателя квалифицирует рекомендации судьи без должного оповещения виновника как вызов его в суд, а судья Верховного суда не запрашивает дело лишь только потому, что он верит письменному ответу Мосгорсуда («судья вызывала же сантехника в суд»). Для чего же тогда вышестоящие инстанции, если они верят друг другу, а не материалам дела и ЗАКОНУ? Вероятно, у них свой ЗАКОН, в котором нет места нашим правам».
Не менее интересен и следующий вопрос (с той же конференции об «обеспечении доступа» к европейским стандартам защиты прав человека ИМЕННО ВНУТРИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ), где прямо упоминается Председатель Верховного Суда:
«Уважаемые господа! 1) В апреле прошлого года я выиграла гражданское дело в Московском городском суде о признании недействительным с момента издания нормативно-правового акта московского правительства. 13 июля в Верховном Суде РФ апелляция правительства не была удовлетворена. Но зам. председателя ВС РФ г. РАДЧЕНКО истребовал дело в порядке надзора и ПРИОСТАНОВИЛ ИСПОЛНЕНИЕ СУДЕБНЫХ РЕШЕНИЙ по данному вопросу. С тех пор (с 13 июля 2001г.) ВСЁ НАДЗИРАЕТ. На мои обращения к ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВС – НИКАКОГО ОТВЕТА. Дело в МГС не возвращено, как будто его и не было. 2) С 1-го января 2001г. не исполняется решение Московского городского суда (о переселении). Обратилась к гл. прокурору Москвы. Он, как обычно, «спустил на низы». Пришёл ответ – нарушения ваших прав не усматриваем. Читай – ст. 315 УК РФ к московскому Мэру неприменима. ВОЗМОЖНО ЛИ В ДАННЫХ СИТУАЦИЯХ ОБРАЩЕНИЕ В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД И ВОЗМОЖНО ЛИ ДОБИТЬСЯ ПРАВОСУДИЯ НА НАШЕЙ ТЕРРИТОРИИ?».
Действительно, интересно было бы узнать мнение Председателя Лебедева – ВОЗМОЖНО ЛИ ДОБИТЬСЯ ПРАВОСУДИЯ НА НАШЕЙ ТЕРРИТОРИИ?
Или в этом уже нет необходимости при таких приятных сводках из Европейского Суда?

При том подходе к установлению причинно-следственной связи, который использован Председателем Лебедевым, можно предложить не менее эффективные методы оценки судебной системы России, позволяющие сделать облик судебной системы еще более привлекательным, даже неотразимым.

МЕТОД 1 – ПО ДОВЕРИЮ К СУДЬЯМ:
Известно, что в российских судах заявления об отводе судьи неукоснительно оставляются «без удовлетворения».
Если не допускать мысли, что эти заявления рассматриваются и разрешаются с грубыми нарушениями процессуального закона, в том числе, вопреки практике Европейского Суда по правам человека об обязательном обеспечении доверия к судье, то остается прекрасный вывод – оснований для отвода кого-либо из судей не может существовать, российские судьи – просто ангелы.
МЕТОД 2 – ПО ОТМЕНАМ РЕШЕНИЙ:
Известно, что доля жалоб, удовлетворенных в кассационной или надзорной инстанциях, ничтожно мала, а среди отмененных решений нередко встречаются именно законные решения.
Если не допускать мысли, что в кассационной и надзорной инстанциях могут совершаться многочисленные и грубые нарушения закона, что постановления этих инстанций могут штамповаться без непосредственной связи с законом и с содержанием жалобы, то остается дать высшую оценку качеству работы судов первой инстанции.
Не беда, что из этой приятной картины выпадают целые блоки. Например, кассационная инстанция отказала в удовлетворении кассационной жалобы, НЕ ИМЕЯ ПЕРЕД СОБОЙ КАССАЦИОННОЙ ЖАЛОБЫ (ее просто не было в суде), НЕ ИМЕЯ ИСТИЦЫ (ее просто не известили) и не имея сведений о причине отсутствия истицы. В юридически пустом зале судебного заседания (нет ни предмета рассмотрения, ни стороны процесса) суд не дрогнувшей рукой отклонил отсутствующую кассационную жалобу не извещенной истицы.
Ситуация, конечно, абсурдная, но доверчивость судебных руководителей велика – кто и где укажет подлинные истоки «высокого качества работы» суда первой инстанции?
МЕТОД 3 – МАЛО ЖАЛУЮТСЯ В ЕВРОПУ:
Из миллионов дел, рассмотренных за последние 5 лет, в Европейский Суд обжаловано только 12000.
Нет необходимости следить за судьбой поданных жалоб – можно гордиться просто тем, что только крохотная доля процента решений (приговоров) отечественных судов обжалована в Европе, «качество работы» судебной системы и так выше всяких похвал.
Наконец, МЕТОД 4:
Совершенно без работы остается специальная, судейская, статья 305 Уголовного кодекса РФ (как, впрочем, и многие другие статьи УК, распространяющиеся и на судей).
Некоторые скептики могут подумать, что это происходит потому, что заявления о возбуждении уголовных дел в отношении судей не рассматриваются прокуратурой так, как должны быть рассмотрены по процессуальному закону.
Еще большие скептики могут додуматься до того, что такие заявления вообще скрываются от регистрации в качестве сообщений о совершенном преступлении.
Например, на Интернет-конференции Совета Европы и Европейского Суда по правам человека «Европейские стандарты защиты прав человека. Обеспечение доступа в Российской Федерации» недоумевающим гражданином был задан вопрос:
«Судья совершила подлог документов в гражданском деле 2-1327/99 Ухтинского Суда при вынесении определения от 13.01.2000г. об отказе в изменении порядка исполнения решения суда от 26.05.1999г., считая его формально исполненным. До сих пор Генеральная Прокуратура РФ отказывает в возбуждении уголовного дела по статье 292 УК РФ. Как быть?».
Действительно, распространяется ли ответственность за служебный подлог на судей, или «качество работы» судов так высоко, что ни задумываться об этом, ни замечать заявления потерпевших граждан даже неприлично?
Конечно же, приятнее доверчиво считать, что отсутствие уголовных дел ясно указывает на непорочность судей.

Таким образом, удачно выбранная причинно-следственная связь – это большое достижение современной мысли.

Применение метода, самостоятельно найденного Председателем Лебедевым, в органическом сочетании с дополнительными методами, предложенными выше, позволит больше не беспокоиться о проблемах в судебной системе России.

Часть 4. Последствия. Нужно ли что-то делать?

Блокирование доступа россиян к Европейскому Суду, если ситуация не будет решительно изменена, не оставляет российским гражданам никаких шансов получить защиту в Европейском Суде – доступ для наших граждан в Европейский Суд от 22 до 100 раз менее вероятен, чем для граждан других стран (а на самом деле искусственно занижен еще больше — в 80-400 раз).

Атмосферу безнадежности охотно поддерживает и Уполномоченный России при Европейском Суде Павел Александрович Лаптев.
Выступая 21 января 2003 года в Москве на ежегодном Всероссийском совещании судей, П. Лаптев высказался и о Европейском Суде.
Оценивая обстановку с жалобами из России, П. Лаптев, назвал российских судей «лучшими по потенции» (цитируем по «Газете» от 22.01.03):
«Судейский корпус России Лаптев назвал «лучшим в Европе по потенции». А вступление страны в систему Европейского суда — самым мягким и безболезненным. «По числу поступивших жалоб от граждан мы на втором месте, — отчитался Лаптев, — в прошлом году их было 10 тысяч. Зато по числу выносимых по жалобам решений — на одном из последних. И Я НАДЕЮСЬ, ЧТО ТАК БУДЕТ И ДАЛЬШЕ».
Наиболее тревожным является именно последняя часть высказывания официального представителя России – он надеется, что ТАК БУДЕТ И ДАЛЬШЕ.

Точно такой же прогноз дал и доктор юридических наук Юрий Владимирович Голик в интервью радиостанции «Маяк-24» 7 мая 2002 года.
Отвечая на вопрос о жалобах в Европейский Суд, доктор Голик сказал:
«В процессе изучения и рассмотрения находится всего несколько жалоб. А граждане направили в Европейский суд, на самом деле, уже несколько тысяч жалоб. Но это вовсе не значит, что все эти жалобы пойдут дальше канцелярии».
Юрий Голик прав, дальше канцелярии россиян не допускают.

Несомненно, представитель Лаптев знает, что говорит, и надеется, к сожалению, не зря.
Иными словами, удручающее положение с допуском граждан к Европейскому Суду представитель России считает положительным явлением, повышающим репутацию российских судей. Он хотел бы сохранения и надеется на сохранение нынешнего положения и в будущем.
В этом мнение П. Лаптева совпадает с мнением Председателя Лебедева – оба трактуют отклонение жалоб россиян еще на предварительной стадии именно как свидетельство «потенции судей» или «качества работы судов».

Такая позиция может быть оценена и с другой стороны: тысячи граждан России вместе с их юристами не доросли до обращения в Европейский Суд, до сих пор являются в десятки (и даже в сотни) раз менее грамотными, чем граждане и юристы других стран.
Такой вывод является совершенно неприемлемым, не соответствует действительности, огульно порочит граждан и специалистов России.
Весьма нелогично, что одни российские юристы – российские судьи – это юристы высокой квалификации, «лучшие в Европе по потенции», а остальные российские юристы (не являющиеся судьями) УСТУПАЮТ по своей «потенции» иностранным юристам В ДЕСЯТКИ РАЗ.
Такой вывод П. Лаптева заставляет предположить, что все грамотные юристы без остатка ушли в судьи, что грамотных юристов вне судебной системы в России не осталось.

За разговорами о «потенции судей» и о «качестве работы» судов теряется другой вывод: препятствование доступу граждан России к Европейскому Суду не создает даже иллюзии благополучия в нашей судебной системе.
Опубликованные статистические данные известны не только нам, но всей общественности Европы.
Для этой общественности и для властей стран – участниц Совета Европы очевидно и другое – судебная система России далеко не так справедлива.

При таких обстоятельствах обстановка с жалобами из России указывает лишь на два обстоятельства – на явное нарушение прав граждан России в Секретариате Европейского Суда и на стремление приукрасить имидж России за счет тех же ее граждан, права которых были нарушены в стране.

Искусственная изоляция судебной системы России от независимого контроля Европейского Суда сродни установлению запретительных пошлин на импортную продукцию, которое, защищая отечественно производителя (в данном случае – судебную систему России), как правило, идет во вред отечественному потребителю и обеспечивает сохранение пороков отечественного производства и самого товара.
В данном случае продукцией является качество судебной системы, а потребителем является (прямо или косвенно) почти каждый гражданин России.

В очередной раз граждан России выставляют в Европе людьми не первого сорта: попробовал бы Секретариат совершить такие манипуляции в отношении граждан других европейских стран! Причастные работники Секретариата мгновенно оказались бы на улице со скандалом, а может быть, и при уголовной ответственности по законам Франции.
Не существует НИ ОДНОЙ жалобы из других стран, которая была бы отклонена Судом ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА ОСНОВЕ РАССУЖДЕНИЙ ЮРИДИЧЕСКОГО РЕФЕРЕНТА, без единой ссылки на конкретное решение внутренних органов правосудия, без цитирования или хотя бы упоминания хотя бы одной нормы закона страны, без упоминания даже названия какого-либо закона страны, без упоминания доводов заявителя и с внесением недостоверных доводов, якобы представленных заявителем.
Применительно к жалобам из других стран (из доступных публике) Суд не допускает даже отдельного из перечисленных нарушений, а в отношении жалоб граждан России юристы Секретариата смело применяют полный набор упомянутых нарушений.
Это прямая и даже демонстративная дискриминация граждан России в Секретариате Европейского Суда.

Допуск нескольких жалоб из России до Европейского суда является тем исключением, которое подтверждает правило – ЗАЩИТА ГРАЖДАН РОССИИ В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ ХОТЯ И ДЕКЛАРИРОВАНА, НО ДО СИХ ПОР НЕВОЗМОЖНА.

Волна жалоб, поданных россиянами под впечатлением демократизации и присоединения России к Совету Европы, превратилась в обратную волну разочарования граждан, искусственного восхваления судебной системы и резкого увеличения нарушений прав граждан в судебной системе – судьи догадались, что остерегаться Европейского Суда на самом деле не нужно, что все схвачено.

Итог присоединения России к Совету Европы оказался для граждан скорее отрицательным – они не только не получили защиты в Европейском Суде, но и получили более суровую обстановку в отечественных судах.

Таким образом, блокирование доступа россиян к Европейскому Суду порождает разрушительные последствия для самой судебной системы России и усиливает нарушение прав граждан России внутри страны.

НУЖНО ЛИ ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ?

Изложенные объективные данные являются общедоступными и, следовательно, наверняка известны органам власти России.
Одна из равноправных и независимых ветвей власти – судебная – не видит причин для беспокойства и склонна толковать обстановку в свою пользу, как похвалу себе.
Законодательная власть могла бы инициировать уточнение Регламента Европейского Суда, поскольку Европейская Конвенция и правила ее применения (Регламент Европейского Суда, включающий порядки в Секретариате Суда) являются частью законодательства России и обязательны для России.
Одна из целей уточнения – предусмотреть защиту подателей жалоб от фальсификации материалов жалобы в Секретариате Суда.
Исполнительная власть находится в оперативном взаимодействии с Советом Европы и с Европейским Судом, поэтому обладает наибольшими возможностями повлиять на недопустимое положение (конечно, при условии, что исполнительная власть согласна с тем, что это положение действительно недопустимое).

Могут быть предложены ближайшие меры:
— Временно направить в Секретариат Европейского Суда представителя Совета при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека в интересах подателей жалоб из России (государство в Суде защищено П. Лаптевым).
Функции – принять участие в предварительной оценке жалоб и предотвратить хотя бы наиболее грубые искажения предмета и основания жалобы.
— Запросить копии документов, представленных юристами Секретариата Комитетам из трех судей для отклонения жалоб. Цель – сопоставление содержания аннотаций (резюме) юристов с подлинным содержанием отклоненных жалоб.
— Провести сравнительный анализ аннотаций и жалоб, а по жалобам, содержание которых было искажено в аннотациях, предложить Европейскому Суду процедуру пересмотра по вновь открывшимся в его Секретариате обстоятельствам.
— Подготовить предложения о внесении изменений в Регламент Европейского Суда, защищающих подателей жалоб от фальсификации материалов жалоб в Секретариате Суда.

Возможность истребования копий документов в Европейском суде требует специального пояснения.
Ряд граждан, жалобы которых были искажены юристами Секретариата до неузнаваемости, уже пытались получить копии аннотаций, докладов судей-докладчиков и другие документы.
Секретариат (а на самом деле, те же юристы, которые искажали содержание жалоб) решительно отказал, ссылаясь на конфиденциальность документов.
Действительно, существует «Четвертый протокол к генеральному соглашению о привилегиях и иммунитетах Совета Европы (положения, касающиеся Европейского Суда по правам человека)».
Пунктом 1 статьи 4 этого Протокола предусмотрено:
«ДОКУМЕНТЫ и бумаги Суда, судей и КАНЦЕЛЯРИИ, имеющие отношение к деятельности Суда, ЯВЛЯЮТСЯ НЕПРИКОСНОВЕННЫМИ».
Однако в том же Протоколе есть статья 7, пункт 3 которой установил:
«Суд (имеется в виду Европейский Суд по правам человека) не только имеет право, но и ОБЯЗАН отказаться от этого иммунитета во всех случаях, если, по мнению Суда, этот иммунитет может воспрепятствовать отправлению правосудия или если он может быть отменен без ущерба для цели, с которой этот иммунитет был предоставлен».
Очевидно, что неприкосновенность аннотаций и докладов судей-докладчиков в том, что касается жалоб россиян, препятствует отправлению правосудия.
В любом случае, иммунитет с бумаг Секретариата Суда (в части жалоб россиян) может быть снят без ущерба для цели, с которой этот иммунитет был предоставлен.
Следовательно, если правительственные органы России, ответственные за взаимодействие с Судом, обратятся с мотивированным запросом о предоставлении копий документов, то у Суда не должно появиться причин для отказа.

По материалам сайта Совета при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека